Добрая лесная Адига
(удэгейская сказка)
Жили две сестры, Хабала и Исама.
Охотник Егдига женился на младшей сестре Исаме. Обидно стало старшей сестре, Хабале, и затаила она злобу против Исамы. Пошла она на озеро, уселась на берегу и смотрится в воду, как в зеркало.
— Почему на мне не женился Егдига? — спрашивает Хабала.— Разве я хуже Исамы?
— Хуже,— ответил ей с дерева филин.— Исама добрая и работящая, а ты любишь только спать да в воду смотреться, на себя любоваться.
Бросила Хабала в филина палкой.
Родился у Исамы и Егдиги мальчик Бати. Много радости было у них. Исама в юрте выделывала пеленки из шкур, а Егдига пошел в тайгу вырезать из дерева игрушечную оморочку для мальчика.
Пришла Хабала и говорит сестре:
— Егдига посылает нас с тобой за хворостом.
— Хорошо. Пойдем наломаем хвороста,— говорит Исама.
Но Хабала пошла к Егдиге и обманула его:
— Твоя жена — лакомка, хочет идти черемуху собирать.
— Зачем? Пусть дома сидит,— сказал Егдига. Возвратилась Хабала в юрту и говорит Исаме:
— Поедем скорее, а то Егдига рассердится, если мы не принесем хвороста.
Поехали они на оморочке за хворостом и Бату с собой вместе взяли. Переехали озеро, пристали к берегу.
— Ты иди хворост ломай,— говорит Хаоала Исаме,— а я с Батой посижу.
Пошла Исама за хворостом в тайгу, а Хабала привязала Бату к берестяной люльке покрепче, положила в люльку камень и бросила мальчика в озеро. Не успел Бата и крикнуть, как утонул. Но Исама услыхала, как падал Бата в озеро. Прибежала она на берег — нет Баты... Стала Исама на себе волосы рвать и плакать, а Хабала только рассмеялась, оттолкнула оморочку от берега и уплыла одна.
Возвратилась Хабала в юрту, а Егдига спрашивает ее:
— Где моя жена и мальчик?
— Твоя жена убежала от тебя к другому охотнику,— отвечала Хабала.
— Она обманула меня! — в гневе крикнул Егдига.
— Да, она обманула тебя. Но успокойся, я скажу тебе, где Исама, только не убивай ее: она ведь моя сестра.
— Хорошо,— сказал Егдига.— Ты добрая, Хабала. Пусть по-твоему будет. А Хабала все нашептывает ему:
— Исама убежала к другому охотнику. Только он взял у нее Бату, а Исаму бросил на том берегу.
Очень рассердился Егдига. Вырезал он семь длинных колючих прутьев из шиповника и пошел на ту сторону.
Как увидела Егдигу Исама, упала ему в ноги, плачет и приговаривает:
— Прости меня, Егдига, не сберегла я нашего Бату.
А Егдига думал, что и вправду охотник у нее Бату отобрал. Долго бил он Исаму. Все тело у нее стало в занозах — колючие прутья гладкими сделались.
— Оставайся здесь навсегда,— сказал жене Егдига и пошел к себе в юрту, где поджидала его Хабала.
Лежит Исама, плачет. От горя и слез силы потеряла, встать не может. “Пусть лучше умру”, - думает она.
А в это время шла по тайге добрая лесная Адига, коренья лечебные собирала. Косы у нее зеленые как трава, глаза синие, как вода в протоке, а халат из кружевных листьев папоротника сшит.
Увидела она Исаму, нагнулась над ней и спрашивает ласково:
— Кто тебя обидел?
И начала она своими тонкими пальцами занозы вынимать из тела Исамы. И так она ловко это делала, что Исама даже боли не чувствовала. И рассказала Исама ей о своем горе.
— Пойдем ко мне в юрту. Я помогу твоему горю,— позвала Адига.
А в это время Бата проснулся в своей люльке на дне озера и заплакал. Проплывали мимо рыбы Оё и Хоё, подобрали Бату и понесли в свою травяную юрту. Повесили люльку на камыш и стали качать плавниками. Бата подумал, что это мать его укачивает, и заснул.
— Я стану ему матерью,— сказала Оё.
— Хороший он,— ответил Хоё,— только плохо, что хвоста у него нет.
И стали рыбы ухаживать за Батой. Кормили его икрой да разными сочными корешками. Мальчик рос быстро. Рыбу Оё стал он называть мамой, а рыбу Хоё — папой.
Однажды Бата собирал на дне озера белые ракушки и не заметил, как вылез на берег. Смотрит а на берегу все совсем не так, как в воде: вместо рыбок птицы летают и поют, тины нет совсем, а камыш такой толстый, что и двумя руками не обхватишь. Это деревья он принимал за камыш. Засмотрелся Бата, и тут увидела его Адига.
— Здравствуй! — сказала добрая лесная Адига.— Выходи ко мне. Гостем будешь.
Испугался Бата человеческого голоса, нырнул в воду и поплыл в свою травяную юрту. Там он все рассказал рыбе Оё.
— Не ходи на берег, Бата,— говорит ему Ое,— там живут люди. Они злые. Поймают тебя и в котле сварят.
“Но разве та девушка злая? — подумал Бата про Адигу.— Она такая ласковая”. И ему захотелось опять увидеть Адигу.
А Исама и Адига наделали много чашек из бересты, налили в них молока и расставили на берегу.
— Попробует Бата молоко — вспомнит его вкус,— говорит Адига.
Спрятались Исама и Адига в кустарник и ждут, когда еще выйдет на берег Бата.
Вот вынырнул Бата. Посмотрел кругом: никого нет. “Что это в чашках налито? — думает Бата.— Белая вода! Надо попробовать”. Взял Бата первую чашку — она стояла у самой воды,— выпил и опять спрятался под водой. Такой вкусной показалась ему белая вода, такой знакомой!.. Вышел он на берег за второй чашкой — выпил и ее. Потом выходил за третьей, за четвертой. И так он отходил все дальше и дальше от воды. Когда же подошел он к самым кустам за последней чашкой, тут Исама с Адигой и поймали его.
— Я твоя мама,— говорит Исама.
— Нет,— отвечает Бата,— моя мама рыба Оё Исама обнимает Бату, плачет от радости, а он вырывается и зовет на помощь Оё и Хоё.
— Мама, папа! Меня люди взяли!
Но не пришли к нему на помощь Оё и Хоё. Исама и Адига отнесли Бату к себе в юрту, положили на шкуры. Лежит мальчик и не дышит.
Испугалась Исама, заплакала:
— Умер мой Бата!
— Не плачь,— утешает ее Адига,— это в нем сердце водяное перестало биться. Я ему оживлю лесное, охотничье сердце.
И оживила Адига в груди Баты лесное, охотничье сердце.
Открыл он глаза, узнал свою мать.
— Мама,— говорит он Исаме. А Исама опять заплакала, сейчас уже от радости.
— Живите теперь в моей юрте. А мне надо другим помогать,— сказала Адига, взвилась над тайгой и полетела за синий перевал.
Настала зима. Озеро покрылось льдом и снегом. Сделала Исама мальчику игрушечный лук и говорит;
— Учись, Бата, метко стрелять. Вырастешь — охотником станешь. Только не пускай стрелу на ту сторону озера.
Бегает Бата по льду озера: пустит стрелу и, пока она летит, догоняет ее.
Откуда ни возьмись, появилась сорока.
— Плохо ты бегаешь, Бата,— посмеялась сорока.— Не догнать тебе меня.
Рассердился Бата и пустил в нее стрелу. Еле увернулась сорока, а стрела улетела на ту сторону озера. Пошел Бата за стрелой, видит: юрта стоит, дымок над юртой вьется.
“Кто здесь живет? — думает Бата.— Дай-ка узнаю.”
Входит он в юрту, а там Егдига с Хабалой ужин варят.
— Откуда ты пришел, мальчик? — спрашивает Егдига.
— С той стороны озера,— отвечает Бата.
— Откуда пришел, туда и уходи,— сердито проговорила Хабала.
— Нет, садись и расскажи, кто твоя мать? — спрашивает Егдига.
— Моя мать Исама.
— Твоя мать отдала тебя чужому охотнику! — в гневе сказал Егдига.
— Нет,— ответил Бата,— меня тетка бросила в озеро.
И рассказал Бата все как было. Обрадовался Егдига. Взял к себе в юрту жену с сыном, и стали они жить вместе. А Хабалу прогнали на мороз. С тех пор она по тайге зимой бродит. Как подует ветер, холодно становится Хабале, и стучится она в двери да окна. Но никто ее не пускает.
